Как борьба со скарлатиной помогла преступников ловить

Знакомьтесь, Генри Фолдс

Фолдс прибыл в Японию как представитель общества шотландских миссионеров-протестантов. За отказ от политики изоляционизма стране пришлось расплачиваться вспышками инфекционных заболеваний – то азиатской холерой, то английской скарлатиной. Фолдс положил конец обеим эпидемиям, и японцы его очень уважали.

Секрет чайной чашечки

Миссионерское общество организовало больницу в Цукидзи – районе Токио, где селились европейцы. Больница была клинической: Фолдс обучал японских студентов. С некоторыми он дружил и бывал у них дома на чайных церемониях. Там ему как-то показали старинную посуду с отпечатками пальцев древних мастеров. Коллекционеры очень ценили такую особенность. На Дальнем Востоке было хорошо известно, что узоры отпечатков пальцев каждого человека уникальны и могут служить автографом гончара.

Фолдс заинтересовался, можно ли по отпечаткам установить принадлежность разных гончаров к одной семье. И проецируя этот вопрос на всё человечество: есть ли у папиллярных узоров какие-то национальные или расовые особенности?

Одна из первых дактилоскопических карточек, заполненная рукой врача Генри Фолдса.

Бланк отпечатан японским гравером 31 декабря 1879 года. Поскольку идентификация личности не была изначальной целью исследования, здесь нет имени человека, с которого сняты отпечатки. Указан пол – женский, и происхождение: отец айно, мать японка. Прикреплена прядь волос. Иллюстрация из книги Фолдса «Дактилоскопия, или учение об отпечатках пальцев». Собственно отпечатки пальцев здесь не показаны, выделены только папиллярные узоры, характерные для айнов и японцев.

Добровольцы поневоле

Для такого исследования в распоряжении Фолдса были представители самых разных народов – его больница считалась лучшей в Токио, крупном международном порту. Мало того, в инфекционном отделении больные скарлатиной лежали без сознания, и можно было совершенно спокойно дактилоскопировать их и даже, например, стёсывать папиллярные узоры пемзой или наждаком. Такой опыт провели студенты Фолдса, убеждаясь, что после восстановления узор точно совпадает с первоначальным. Коллекция отпечатков имела чисто академический характер – карточки содержали описание человека без указания его имени.

Ограбление по-японски

Так всё и было, пока в январе 1880 года больницу не ограбили. Сторож заметил огонёк в главном корпусе, началась погоня. Взломщик задул свечу, побежал, в темноте наткнулся на жаровню и испачкал руку сажей. От сторожа он спасся, перемахнув забор. По случайному совпадению, забор недавно побелили, и теперь на нём ярко выделялись угольные отпечатки пальцев грабителя.

Полиция, как водится, заподозрила «кого-то из своих», и арестовала сотрудника, которого главный врач очень ценил. Из уважения к Фолдсу ему разрешили снять отпечатки пальцев обвиняемого и сравнить их со следами на заборе. Разница была настолько очевидна, что арестованного отпустили. Папиллярные узоры с больничного забора не смывали, пока не был пойман настоящий взломщик, который и был уличён по отпечаткам пальцев. После этого Фолдс, собирая для своей коллекции отпечатки слуг-японцев, на всякий случай стал писать на карточках их имена.

Вскоре по соседству произошла кража. На сей раз вор залез в дом, когда там никого не было, спокойно собрал вещи и не торопясь угостился в столовой. Посуду за собой он не помыл, и на бокале отпечатались не то что его «пальцы», а вся ладонь.

Позвали Фолдса, и оказалось, что такие папиллярные узоры есть в его коллекции на карточке с именем одного слуги. Тому оставалось только чистосердечное признание.

Подарок для Шерлока Холмса

Этот эпизод решил судьбу дактилоскопии. Фолдс понял, что его собрание имеет практическую ценность. Он опубликовал статью в журнале «Nature» и написал письмо Дарвину. Тот нашёл тему любопытной, но сам за неё не взялся, поскольку доживал последние месяцы и был очень плох. Дарвин переправил письмо Фолдса своему родственнику Френсису Гальтону, занимавшемуся евгеникой и генеалогией талантов.

Гальтон был увлечён другими исследованиями, и до отпечатков пальцев у него руки дошли через 8 лет. За это время Фолдс разругался с руководителями своей миссии, потому что они не давали денег на расширение больницы. Вернувшись в Англию, родоначальник дактилоскопической идентификации предложил свой метод Скотланд-Ярду. К нему присылали то одного детектива, то другого. Разговоры велись в основном теоретические, о том, как новое дело важно и нужно, как оно поможет в борьбе с судебными ошибками и в сложных делах о наследстве, в идентификации погибших при пожарах и на железной дороге. Разговоры становились всё более теоретическими, а детективы – всё менее толковыми, пока Фолдс не понял, что руководство Скотланд-Ярда держит его за афериста и ждёт, пока он «проколется» и предложит кому-нибудь денег, чтобы арестовать его в процессе дачи взятки. Тогда Фолдс махнул на дактилоскопию рукой.

Случай в Буэнос-Айресе

Но его начинание не пропало. Гальтон всё же взялся за дело и повёл его с размахом. Теоретическая работа Гальтона о классификации папиллярных узоров стала широко известной. На другом конце Земли, в Буэнос-Айресе, эту книгу прочёл полицейский комиссар Хуан Вучетич. То был первый криминалист, который научился выявлять на месте преступления невидимые отпечатки пальцев. Мы замечаем выделения потовых желез только на стекле или полированной поверхности. Вучетич придумал посыпать порошком ликоподия или сажи любые твёрдые предметы, не имеющие способности впитывать жир. После этого отпечатки можно фотографировать. Когда таким образом раскрыли убийство, аргентинская полиция взяла дактилоскопию на вооружение вполне официально. А её примеру последовали во всём мире.

Михаил Шифрин

Михаил Шифрин