Первый ларингоскоп: как это было

Вверху слева: отец первооткрывателя ларингоскопа — певец-тенор и композитор Мануэль дель Популо Висенте Гарсиа (Мануэль Гарсиа-старший, 1775-1832) в 1821 году, в образе Отелло на премьере оперы Россини «Отелло».

Слева сверху: Мануэль Гарсиа-младший (1805-1906) за роялем в 1854 году, вскоре после изобретения им ларингоскопа. Рисунок его сестры Полины Виардо.

Слева снизу: Мануэль Гарсиа-младший проводит непрямую ларингоскопию: налобное зеркало отражает свет лампы вглубь глотки пациента, куда введено малое зеркало.

Справа снизу: Мануэль Гарсиа-младший в год своего столетия (1905). Портрет работы Джона Сингера Сарджента, музей школы дизайна Род-Айленда.

22 марта 1855 профессор вокала Мануэль Гарсиа объявил об изобретении ларингоскопа — приспособления, позволяющего заглянуть в гортань живого человека и увидеть голосовые связки в действии. С этого дня началась современная отоларингология.

Фигаро в Алжире

Она могла начаться гораздо позже, если бы отец Мануэля Гарсиа — великий певец Мануэль Гарсиа-старший — не бил своего сына. Внешне музыкальная семья казалась благополучной. Гарсиа-старший действительно был великим тенором: специально под его голос Россини написал оперу «Севильский цирюльник». С ней семья гастролировала в Мексике и США, имея громадный успех. Гарсиа-старший исполнял партию графа Альмавивы, Розину пела его красавица-дочь Мария Малибран, а партию Фигаро (баритон), исполнял 20-летний Мануэль-младший. У него после подростковой ломки голоса развился баритон. Но отец требовал разучить также теноровые партии на случай замены. И требования свои подкреплял рукоприкладством, да так, что капитан парохода, на котором они плыли в Нью-Йорк, потребовал прервать занятия, угрожая за избиение пассажира заковать Мануэля-старшего в кандалы.

Голос Мануэля-младшего за 4 года сошёл на нет, и труппа распалась. Гарсиа-старший стал петь в итальянской опере в Париже, а его сын, чтобы уйти из дома, завербовался во французскую армию, которая в 1830-м отправилась завоёвывать Алжир. Там его определили в санитары, причём он выбрал отделение госпиталя, где лежали раненые в шею. Это была возможность изучить анатомию гортани.

Муза Тургенева

Гарсиа-младший под любым предлогом оказывался в операционной, когда там занимались его ранеными, и ассистировал в анатомическом театре. В те времена было известно, что звуки пения и речи рождаются колебаниями связок в голосовой щели, но Гарсиа занимали музыкальные тонкости — чем с анатомической точки зрения отличается грудной регистр от головного, а бас от дисканта? Наш герой искал ответ на вопрос, каким образом отец загубил его голос, переучивая с баритона на тенор.

После демобилизации он стал учителем пения, причём специализировался на исправлении голосов, пострадавших от неправильных занятий. Его лучшей ученицей стала родная сестра Полина, по мужу Виардо. Русскоязычному читателю она известна как главная женщина в жизни Тургенева. Между тем это первая певица, обученная с учётом устройства голосового аппарата.

Слева: Иван Сергеевич Тургенев (1818-1883), близкий друг и вероятный отец сына Полины Виардо Поля. Рисунок Полины Виардо.

Справа: певица Полина Виардо (1821-1910), младшая сестра изобретателя ларингоскопа Мануэля Гарсиа-младшего (1805-1906) и участница его экспериментов. Автопортрет.

В отличие от старшей сестры, Полина была некрасива (все находили, что лицо портил слишком большой рот), и отец не верил в её будущее на сцене. Девочку учили в основном игре на фортепиано. Она аккомпанировала во время уроков отца и, не будучи объектом агрессии, усвоила больше, чем ученики. Ей было всего 10 лет, когда отец умер, и музыкальным образованием Полины занялся брат. Он зашёл с неожиданной стороны: стал таскать домой с бойни гортани самых разных животных. Полина вставляла в трахею меха и качала воздух. Цыплячьи горлани кудахтали, овечьи блеяли, коровьи мычали, как живые. Так Мануэль-младший на опыте объяснял сестре разницу между тембром и регистром (которым управляет гортань) и важность правильного дыхания. Когда в 16 лет Полина дебютировала на сцене, поэт Мюссе писал: «Она поёт как дышит, и слушает не свой голос, а своё сердце». Знал бы он, как анатомически точен его восторг — партитуры Полины были испещрены значками, на каком такте делать вдох, и ориентировалась она по частоте сердечных сокращений. Её пение было рассчитано, как цифровая запись, причём расчёт она могла делать на ходу с незнакомым текстом на любом языке, потому что с языками и математикой у этой девочки было всё в порядке.
С детства сознавая свою некрасивую внешность, Полина стремилась как можно больше знать и уметь, и постоянно училась, не брезгуя никакими науками. Тургенев понял это при первом же знакомстве и сказал: «Какое счастье для женщины быть безобразной!»

Открытие за шесть франков

Знал Тургенев и Мануэля Гарсиа, который работал в Лондоне профессором Королевской музыкальной академии, а каникулы всегда проводил у сестры в Париже. Так было в сентябре 1854 года, когда Мануэль бродил по Парижу, размышляя на производственные темы, а именно: как бы всё-таки заглянуть в гортань и посмотреть на голосовые связки в деле? Тут ему в глаз попал солнечный зайчик, и перед Гарсиа прямо как на картинке возникла схема непрямой ларингоскопии: одно зеркальце на длинной ручке помещается у задней стенки глотки, на это зеркальце другим зеркалом направляется луч света, и можно наблюдать голосовые связки, как через перископ.

Мануэль заглянул в магазин медицинских инструментов Шаррье, где безуспешно предлагалось дантистам как раз такое зеркальце, закреплённое на ручке под углом 135 градусов. Купив эту никому не нужную вещь всего за 6 франков, Гарсиа быстрым шагом отправился в дом сестры. Там он согрел зеркальце в горячей воде, чтобы оно не запотело, и ввёл его в свою глотку, держа в другой руке обычное зеркало для бритья. Света солнца хватило, чтобы увидеть отчётливо, как в анатомическом атласе, собственную голосовую щель и трахею за ней. На несколько минут Гарсиа замер: он видел на то, чего прежде не видал ещё ни один человек. Это всё равно что первым заметить берега Антарктиды или взглянуть вниз с вершины Эвереста.

Луженая глотка

Потом Гарсиа узнал, что и до него врачи пытались это сделать, но безуспешно. Ему повезло с профессией — у него была тренированная, «лужёная» глотка. Раскрыв рот, Гарсиа машинально принял певческое положение: горло широко открыто, гортань расслаблена, язык плоский, надгортанник приподнят на глубоком дыхании. Многим пациентам такое не удаётся, им для снижения чувствительности нужна местная анестезия, которой в 1854 году ещё не было.

Ян Непомук Чермак (1828-1873) — физиолог и врач, профессор Будапештского университета, который ввёл ларингоскоп в употребление среди врачей (1858) и стал основоположником современной оториноларингологии.

Иллюстрация из его книги 1860 года издания — первое изображение медика, проводящего непрямую ларингоскопию. Круглое зеркало, как видно на картинке, вначале не закреплялось на лбу, а держалось на вставленном в рот врача мундштуке.

Ларингоскоп для Полины Виардо

Полгода Гарсиа с помощью ларингоскопа изучал работу связок своих и Полины Виардо, постигая разницу в анатомии мужских и женских голосов. После того, как 22 марта 1855-го он опубликовал статью о поведении связок при пении, только один врач сумел сразу повторить его опыт. То был профессор университета в Будапеште Ян Чермак, от природы наделённый малой чувствительностью гортани. Он дополнил прибор керосиновой лампой, чтобы не зависеть от солнечного света, и круглым налобным зеркалом, заимствованным у офтальмологов. С этим оборудованием в 1860 году Чермак двинулся в турне по европейским клиникам, пропагандируя ларингоскопию. Он же стал первым человеком, который со стороны глотки заглянул в полость носа. Спустя 4 года с помощью ларингоскопа сделали первую операцию — удаление папилломы. Зеркальце Гарсиа пошло в ход при ларингите и крупе, помогало удалять полипы и опухоли. На связках потерявших голос певцов и педагогов медики открыли воспаления — «узелки певца», и таким больным стали прописывать целебное молчание — до тех пор, пока узелки не исчезнут. Наконец, научились различать различить баритональные и теноровые связки. С тех пор при выборе типа голоса будущего певца размер его связок оценивают с помощью ларингоскопии.

Сам Гарсиа узнал об этом на лекции доктора Феликса Семона в 1881 году, когда ему было 75 лет. По окончании лекции он подошёл к докладчику и сказал с улыбкой: «Надо же, сколько же народу я неправильно выучил!» Мало того, в свои 75 Гарсиа не просто признал ошибки, а скорректировал свою программу и учил по-новому ещё 25 лет, дожив до 101 года.

Михаил Шифрин

Михаил Шифрин