Мама, папа и мама: в Британии разрешили получать детей от трех родителей

«Это моя семья: папа, мама и вторая мама». Уже через несколько лет такие слова ребенка не будут казаться необычными. Палата общин британского парламента одобрила технологию, благодаря которой дети рождаются от трех родителей. МедНовости разбирались, зачем ученые хотят изменить выверенный миллионами лет способ размножения.
Мама, папа и мама: в Британии разрешили получать детей от трех родителей
Фото с сайта northwestern.edu /

«Это моя семья: папа, мама и вторая мама». Уже через несколько лет такие слова ребенка не будут казаться чем-то необычным. Палата общин британского парламента одобрила технологию, благодаря которой дети рождаются сразу от трех родителей. И это не кошмар евгеники, а спасение для многих семей, которые не могут родить здорового ребенка.

При этом «трехстороннее» оплодотворение – вовсе не ноу-хау XXI века. Первый ребенок, у которого было две мамы, родился в Пенсильвании в 1997 году. Матери Эммы Уотт и еще 16 детей, имена которых не разглашаются, не могли выносить и родить малышей, даже при помощи ЭКО. Причина – дефект в крошечных тельцах под названием митохондрии, которые есть в каждой клетке нашего организма.

Митохондрии обеспечивают клетки энергией, и жить без них невозможно. Но именно митохондрии виноваты в том, что один ребенок из двух тысяч рождается с очень серьезными патологиями или вовсе погибает. У миниатюрных клеточных энергостанций есть собственная ДНК, в которой могут возникать мутации. Когда-то давно митохондрии были свободноживущими бактериями, но потом они продались в рабство предкам наших клеток, оставив себе только самые нужные гены. Иногда эти гены ломаются, и тогда их хозяину приходится очень непросто.

Митохондрии попадают к ребенку от матери. Сперматозоид несет только ДНК отца, а все необходимые для жизни клеточные компоненты – в том числе и экс-бактерий – мы получаем из маминой яйцеклетки. И если в материнских митохондриях (или даже в части из них) что-то сломалось, все клетки ребенка с высокой вероятностью окажутся больными.

До недавнего времени предотвратить митохондриальные болезни было невозможно, но с тех пор как ученые освоили клонирование, у носителей таких недугов появился шанс родить совершенно здоровых детей. Чтобы получить клон, самым знаменитым из которых по-прежнему остается овечка Долли, исследователи берут две яйцеклетки – скажем, А и Б, вынимают из них ядра, а затем вставляют ядро клетки Б в клетку А. Если клетка Б несет больные митохондрии, то перенос ее ядра в здоровую клетку А позволяет эмбриону вырасти здоровым.

Формально ребенок, который развился из такой гибридной яйцеклетки (ядерная ДНК в ней от папы и мамы, а митохондрии и прочие клеточные компоненты – от женщины-донора), несет в своих клетках часть «чужой» ДНК. Но на деле ее процент ничтожен, и она выполняет чисто технические функции, «обслуживая» сами митохондрии.

МедНовости поговорили с заведующей лабораторией Genetico Института стволовых клеток человека, кандидатом биологических наук Екатериной Померанцевой, узнали, насколько перспективна и безопасна технология «трехстороннего» оплодотворения, и будет ли она когда-нибудь доступна в России.

Действительно ли эта технология – прорыв?

Это очень хорошая технология, она реально помогает женщинам, которые являются носительницами митохондриальных заболеваний, родить здорового ребенка. Кстати, это не одна технология: есть два способа переноса ядра, и один из них придумал наш бывший соотечественник Шухрат Миталипов. Он работает в США, его метод появился позже и он чуть сложнее технически, но зато дает больше возможностей.

Кстати, о технических сложностях: насколько вообще высока опасность повредить эмбрион при переносе ядра?

Определенные риски, разумеется, есть – как и у любой технологии искусственного оплодотворения. Первая группа рисков связана собственно с манипуляциями, которые проделывают над яйцеклеткой и затем эмбрионом. Но, к счастью, тут действует закон «всё или ничего»: если что-то пошло не так, то развитие сильно поврежденных эмбрионов останавливается и они самоуничтожаются. Те эмбрионы, которые продолжают делиться, по определению не повреждены.

Какой процент яйцеклеток и эмбрионов погибают при манипуляциях?

В зависимости от типа манипуляций от 5 до 15 процентов. Но технология «трехстороннего» оплодотворения сложнее, чем обычное ЭКО (экстракорпоральное оплодотворение – технология, при которой яйцеклетку оплодотворяют вне тела женщины и затем подсаживают в матку – прим. ред.), так что тут доля потерянных эмбрионов, я думаю, будет больше. Но при ЭКО всегда получают несколько эмбрионов, и практически всегда возможно отобрать здоровый эмбрион для подсадки <в матку>.

Кроме повреждения эмбрионов при переносе у этой технологии есть еще какие-то риски?

Всегда есть вероятность, что часть митохондрий с мутациями сохранится при переносе цитоплазмы. Когда специалист отбирает ядро из яйцеклетки матери, иногда он может захватить и часть митохондрий. Скорее всего, эффект от того, что эмбрион получит некоторый процент больных митохондрий, очень маленький, но он может быть. В этом случае у ребенка могут проявиться какие-то патологии. Но вероятность этого крайне мала, она несопоставима с риском, которому подвергается ребенок матери-носителя "проблемных" митохондрий, рожденный без применения ПГД.

Есть ли в России специалисты, которые способны проводить подобные манипуляции?

У нас в стране мало хороших эмбриологов, но они, безусловно, есть. Эти люди могут учить других, кроме того, семей, в которых есть митохондриальные заболевания, не очень много, поэтому нескольких хороших специалистов будет достаточно.

Какова перспектива, что у нас одобрят эту технологию?

В настоящее время в России нет законодательного регулирования ПГД (преимплантационной диагностики – проверки эмбриона на генетические заболевания перед имплантацией в матку;внедрение метода «трехстороннего» оплодотворения подразумевает такую проверку – прим. ред.). Раньше раздел, посвященный ПГД, был в приказе Минздрава по вспомогательным репродуктивным технологиям, но в последней версии он исчез. В России очень не хватает нормальной законодательной базы по этому вопросу. Однако запрета на ПГД тоже нет, и такая диагностика успешно проводится, в том числе в нашей лаборатории, где мы внедрили все современные методы ПГД.

Что именно нужно изменить в законодательстве?

Мы предлагаем Минздраву разные варианты, в том числе просим изменить нынешний список противопоказаний к ЭКО. Эта процедура входит в ОМС, но наличие тяжелых наследственных заболеваний является противопоказанием. А именно для женщин с такими заболеваниями ЭКО – единственный шанс родить здорового ребенка. Более того, очень часто в таких семьях уже есть один больной ребенок, и все деньги уходят на него. ПГД и ЭКО – не самые дешевые технологии, разработка индивидуального диагностического набора для определения конкретных мутаций именно этой пары стоит около 150 тысяч рублей. Само ЭКО обойдется еще в 200 тысяч.

Наследственные заболевания должны быть не противопоказанием, а прямым показанием к ЭКО. Технологически сейчас уже давно возможно предотвратить многие подобные болезни у ребенка – если знать, что мать или отец являются носителями.

Каким образом?

По законам наследования, заболевания, даже самые тяжелые, проявляются не у всех детей. ПГД проводится до того, как эмбрион помещен в матку, поэтому почти всегда можно отобрать здоровый эмбрион. Фармакоэкономические исследования, которые проводили в разных странах, однозначно говорят, что на ПГД тратится меньше денег, чем на лечение больных детей. А в отношении наследственных заболеваний такое лечение чаще всего неэффективно.

Вредно ли есть яйца и холестерин? Что знает наука Здоровье Вредно ли есть яйца и холестерин? Что знает наука
Дискуссия по этому поводу не прекращается более 100 лет