«Ничего принципиально нового я не сказал»: академик Покровский о статистике ВИЧ в России

На прошлой неделе глава Федерального центра по борьбе со СПИДом, академик Вадим Покровский назвал темпы распространения ВИЧ в России угрозой национальной безопасности и предложил пересмотреть подходы к его профилактике. В итоге его обвинили в «распространении небылиц» и назвали «агентом, действующим против интересов России». «МедНовости» узнали у академика, будет ли он отвечать на эти заявления и что, по его мнению, нужно сделать, чтобы переломить ситуацию.

«Игра со статистикой»

— Вадим Валентинович, депутата Мосгордумы, заявившую о том, что вы распространяете небылицы, возмутила приведенная вами статистика — более 900 тыс. ВИЧ-инфицированных россиян.

— Это официальная статистика, и ничего принципиально нового я не сказал. И это фактически подтвердила и руководитель Роспотребнадзора Анна Попова. У нее, естественно, те же самые данные, что у меня. Вопрос лишь в том, как их интерпретировать и какие высказывать соображения по поводу дальнейших действий.

А городских депутатов трудно отнести к властям, поэтому их заявления не такие уж и авторитетные. Тем более, такие некорректные во всех отношениях. В Москве все время говорят о снижении заболеваемости, но почему-то за последние 5 лет количество инфицированных москвичей выросло вдвое. Это такая игра со статистикой. Сейчас в Москве больше 80 тысяч ВИЧ-позитивных, но в статистику включают обычно только тех, у кого московская прописка. Поэтому их количество и «снижается» сразу в два раза.

А поскольку самый дешевый способ заработать популярность — это вот такая дешевая демагогия, начинается спасение страны от натиска «иностранных агентов». Я думаю, сейчас это выражение уже является оскорблением. Но как-то реагировать на это, подавать на депутата в суд, значит, опускаться до ее уровня.

Заместительная терапия

— Роспотребнадзор согласен с вашей статистикой, но не с тем, что Вы предлагаете в качестве основных мер профилактики распространения ВИЧ.

— Да, принципиально Попова подтвердила, что пока будем идти старым курсом. А мое мнение как раз заключается в том, что этот курс надо срочно менять. Прежде всего, разрешить одобренную ВОЗ заместительную терапию, при котором наркозависмый не колет себе сам наркотик, а принимает его синтетический аналог в специальных учреждениях.

Я согласен, что с точки зрения наркологии, это замещение одного наркотика другим. И здесь как раз камень преткновения. Но заместительная терапия используется не для того, чтобы вылечить наркоманию, а для того, чтобы прекратилась передача ВИЧ-инфекции. Разница не в препарате, а в способе его введения. Ведь если препарат принимать через рот, а не инъекционно, то тогда никакой роли в передаче ВИЧ-инфекции он не играет. Причем, заместительная терапия — это не только метадон. Существует еще с десяток препаратов, которые можно использовать с этой целью. В Европе сейчас около 750 тысяч человек находятся на этих программах, причем в разных странах применяются разные препараты.

СПИД и туберкулез

— А в нашей стране у вас совсем нет союзников? Что говорят фтизиатры, вместе с которыми вам приходится бороться с сочетанной инфекцией, когда человек болен одновременно ВИЧ и туберкулезом?

— Это очень тяжелый для фтизиатров вопрос. Они сейчас поставили своей целью снизить заболеваемость туберкулеза. А люди с ВИЧ-инфекцией, по мере снижения у них иммунитета, заболевают СПИДом, проявлением которого почти в 70% случаев становится туберкулез. И получается, что эпидемия ВИЧ-инфекции приведет еще и к резкому увеличению туберкулеза. Более того, к ВИЧ-инфицированному особенно часто прицепляется именно высокорезистентные штаммы.

Кроме того, заместительная терапия имеет смысл и в самой фтизиатрии тоже. Если для нас переход на другой путь приема препарата важен с точки зрения снижения риска передачи, то при лечении больных туберкулезом наркоманов важную роль приобретает проблема приверженности. Дело в том, что наркозависимые часто не хотят приходить в Центры СПИДа, в противотуберкулезные диспансеры и принимать лекарства. А если они знают, что получат еще бесплатно наркотик, то их приверженность резко возрастает. И пока они одновременно с метадоном получают и противотуберкулезные препараты, они лечатся и не заражают других. Так же и с ВИЧ-инфекцией.

Но фтизиатры тоже побаиваются наших кликуш, которые кричат: «Ужас, ужас! Один наркотик заменяют другим, да еще за государственный счет!», даже не пытаясь разобраться о чем, собственно говоря, идет речь.

Но надо сказать, что это не удивительно, такое обычно происходит во всех странах, где идет речь о ВИЧ-инфекциях среди наркопотребителей. Так, например, было в Швейцарии 10 лет назад. Там даже проводили референдум по вопросу: «Использовать или нет заместительную терапию». И на первом референдуме население проголосовало против. Однако во второй раз, после серьезного обсуждения, когда людям разъяснили, что речь идет о том, чтобы остановить эпидемию ВИЧ-инфекции, улучшить лечение больных ВИЧ-инфекцией и туберкулезом, швейцарцы уже проголосовали «за».

Кто в группе риска

— Кто кроме наркоманов находится в группах риска?

— У нас в стране миллион проституток — это данные МВД. И никто не занимается здоровьем этой огромной группы людей, которые принимают активное участие в распространении разных инфекций. Надо тоже придумать что-то, чтобы предупреждать передачу инфекции в этой группе и самих их оградить от заражения.

Кроме того, в группе риска любой человек, недостаточно информированный об опасности. Основой профилактики должно стать грамотное сексуальное просвещение. Сейчас у нас оно отдано на откуп школ, которые могут экспериментировать как угодно. Но поскольку все боятся, что может подняться крик, и придется потом отвечать за инициативу, то предпочитают вообще не заниматься этой проблемой.

И я бы еще обратил внимание на тот важный момент, что у нас большинство ВИЧ-инфицированных уже давно закончили школу. Чаще всего россияне заражаются уже в возрасте 25–30 лет. Поэтому заниматься просвещением надо во всех учебных учреждениях, любых взрослых организованных коллективах, включая армию. Попросту говоря, организовывать какие-то обучающие программы на производствах или на службе. Здесь сложность еще заключается в отсутствии заинтересованности работодателей, хотя от них даже не просят денег, только время для организации таких обучающих мероприятий. Вот когда работодатели поймут, как это важно, чтобы их сотрудники не болели, тогда мы добьемся остановки ВИЧ-инфекции в наиболее пораженной возрастной группе 25 —35 лет.

Внутрибольничная инфекция

— А внутрибольничная ВИЧ-инфекция, так напугавшая нас в 80-х годах, сейчас не актуальна?

— Исключать заражение при использовании зараженных инструментов, при нарушении санитарно-эпидемиологического режима в медицинских стационарах нельзя и сегодня. Одноразовые шприцы только называются одноразовыми, а на самом деле их можно использовать и два раза, и три. Это касается и другого оборудования. Если вдруг медперсонал поленится поменять или начнет экономить, например, стоматологические инструменты, то тут и возникает риск передачи ВИЧ, не говоря уже про гепатит В и гепатит С, которые точно передаются у нас в больничных условиях.

К сожалению, мы продолжаем фиксировать случаи внутрибольничного заражения детей. В частности, несколько случаев было в Чечне, и по одному в некоторых других регионах. Но, поскольку болезнь долго протекает бессимптомно, и проходит большой промежуток времени между моментом заражения ребенка и выявления ВИЧ-инфекции, нам приходится расследовать такие случаи ретроспективно. Исходя из полученных данных, есть все основания утверждать, что внутрибольничные заражения, возможно, происходят и среди взрослых. Просто, когда у взрослого обнаруживается ВИЧ-инфекция, предполагается, что он заразился половым путем. А с детьми уже четко подозрение падает на больницу.